Hamshenian Forum

(Большое спасибо Тиграну Тавадьяну за предоставленную статью).

Акад. Л. Хачикян

Страницы Истории Амшенских Армян


В Абхазии и Краснодарском крае вот уже более 100 лет живут в одно- и многонациональных селениях десятки тысяч армян, большинство которых являются потомками переселенцев из Амшена. На территории Советского Союза – это крупнейший очаг армянской диаспоры.
Цель этого небольшого очерка – осветить важнейшие вехи истории амшенских армян на основе уже известных науке и новых исторических, географических и этнографических материалов.

Некоторые исследователи считают, что юго-восточное побережье Черного моря является одним из важнейших районов этногенеза армянского народа. С большой долей вероятности можно утверждать, что особенно интенсивный характер этот процесс принял во II-I в. до н.э., когда в орбиту хозяйственной и политической жизни новообразованного Понтийского царства были включены северо-западные районы исторических областей Малой и Великой Армении. Эта точка зрения, несомненно, правдоподобна, однако науке до сегодняшнего дня неизвестны факты, подтверждающие присутствие в то время армянских этнических элементов в Понте. Больше данных сохранилось о районах Хагтика и Тайка, входивших в провинцию Великой Армении и уже с раннего средневековья являвшихся армянонаселенными и управлявшихся армянскими князьями.

Первым известием об армянском княжестве Амшена является сообщение историка Гевонда, который был очевидцем тех событий. Согласно этому источнику VIII века, правовое и хозяйственное положение армян, пребывавших под игом арабских завоевателей, особенно ухудшилось в 788-790 гг., в годы правления востикана (наместника) Обайдуллаха ибн ал-Махди и его «жесточайшего и злейшего среди всех» преемника Сулеймана (2).

Сулейман перенес резиденцию арабских востиканов в Армении из г. Двина в Партав (Берда), оставив первый под управлением своего зятя, происходившего из греков, который, получив право взимания дани в различных областях Армении, буквально «растерзал непосильным трудом жителей страны». Через год из-за грабительских налогов и разных поборов создалась ситуация, про которую историк писал: «После этого ни у одного хозяина ничего не осталось». Многие, не имея больше сил для сопротивления, оставляли свои дома и отправлялись в другие земли.

В результате массового бегства из Армении в северо-восточном районе приграничной византийской фемы Халдея образовалось Амшенское княжество, ставшее неотъемлемой частью политической и культурной истории армянского народа. Об этом исходе современник тех событий историк Гевонд свидетельствовал: «и многие, не выдержав тяжести бедствий, бросали свои стада и поля, а враги захватывали эти стада и угоняли в свои вотчины. Затем более 12 тысяч беженцев, мужчин, женщин и детей, нагими, нищими и голодными, не имея средств для пропитания, пустились в дальнюю дорогу, в сторону греческой страны, под предводительством Шапуха из рода Аматуни и его сына Амама, других армянских нахараров и их последователей. А нечестивые и жестокие враги со своим войском пустились вслед за беглецами и настигли их в гаваре Ког на границе с Грузией, где произошла битва. Некоторые из беженцев испугавшись вернулись, иные же были убиты арабами, а оставшиеся перешли реку Акамсис (Чорох), которая течет со стороны Тайка, через Егер и впадает в Понтос (Черное море). И когда преодолели реку, греческий император Константин, получив весть об их местонахождении, разрешил обосноваться нахарарам, их вассалам и подданным в прекрасной этой стране» (3).

В связи с переселением князей Шапуха и Амама Аматуни упоминаются также известные исторические лица, такие, как Католикос Есайи, арабский Обайдуллах, его преемник Сулейман (788-790 гг.) и византийский император Константин VI (780-797 гг.). Из этого можно заключить, что вышеописанное переселение и последующее образование армянского княжества в Амшене происходило после смерти Католикоса Есайи (умер в 788 г.), в годы правления востиканов Обайдуллаха и Сулеймана, то есть в 789-790 гг.

Возглавили переселение нахарары Шапух и Амам Аматуни со своими сподвижниками. Название княжества Амшен напрямую связывают с именем Амама Аматуни. Согласно разновременным и разрозненным преданиям (записаны спустя 1-2 столетия после произошедших событий), нахарар сначала обосновался в городе Тамр, который находился под правлением грузинского князя Вашдеана. Последний, заигрывая и с армянами, и с византийцами, на самом деле сотрудничал с арабами, получая от них военную поддержу. Князь Амам, приходившийся Вашдеану двоюродным братом по матери, обвинил его в вероломстве и предательстве, однако наказывать его не стал. Затем, по преданию, Вашдеан «взял арабские войска, перешел реку Чорох, достиг города Амама - Тамбура, предал его огню и мечу, разрушив до основания» (4).

После князь Амам на месте разрушенного Тамбура построил новый город, который в честь своего возобновителя был назван Амамшеном, что впоследствии превратилось в Амшен или Хемшин.

Несмотря на несколько эпический облик предания, рассказанного Степаном Мамиконяном, или под его именем дошедших сведений, оно, несомненно, является отголоском действительно происходивших событий. Особенно примечателен сообщаемый факт родства грузинского князя Вашдеана и армянского Амама. Это свидетельствует о том, что Шапух и Амам Аматуни привел свой народ не в неведомые районы Лазистана, а в знакомые места, имея свойские связи с их владетелями.

Руководители армянского переселения в Амшен принадлежали к известному и сыгравшему большую роль в истории армянского народа нахарарскому дому Аматуни. Сопоставляя данные различных историографических источников, можно сделать вывод, что в интересующую нас эпоху вотчина рода Аматуни находилась в области Айрарат, включая районы (гавары) Арагацотн и Котайк, с центром в известном селении Ошакан.

Очевидно и подавляющее большинство населения, переселившегося в Амшен во главе с Шапухом и Амамом Аматуни, были их подданными крестьянами и дружинниками из Айрарата.

Естественно, что в последующие века в недоступных ущельях Амшенского нагорья нашли приют новые группы беженцев из других районов Армении, особенно из близлежащих гаваров Высокой Армении (5).

Амшен был краем, оторванным от внешнего мира, покрытый сумраком недоступных гор, с глубокими ущельями и дремучими лесами. Историк Гетум, который в конце XIII века лично побывал там, сообщал, что «места эти столь пасмурны и мрачны, как и темны, что невозможно поодаль заметить что-либо и заранее узнать об опасности, в этой стране невозможно видеть тропы, по которой идешь» (6). В XV веке Гетума дополняют испанский дипломат Рюи Гонзалес де Клавихо, посетивший эти места (7).

Сообщения о географии и климатических условиях Амшена, средствах сообщения и других вопросах оставили многие иностранные и армянские путешественники и землеведы XIX в., например К.Кох, С.Айкуни, П.Тумаянц и другие. Так П.Тумаянц писал: «Народ (Амшена) – это самый настоящий мученик природы своей горной страны, так как экипаж нигде не проедет, к тому же дорог, по которым могут пройти лошади или мулы, почти нет, крестьяне вынуждены носить все грузы и поклажи, будь то в город, поле или домой, взвалив ее на спину, по крутым и опасным тропам…» (8).

О территории и границах Амшена не сохранилось никаких свидетельств со средних веков (если не считать некоторых рукописных упоминаний о соседнем северном районе Спер от XV в.), поэтому и приходится обращаться к помощи описаний XIX в.

Немецкий ученый Карл Кох, лично побывавший в 1843-1844 гг. в Амшене и позже издавший свои путевые очерки, отмечал, что край этот, находящийся под властью Османской империи, был полунезависимым и управлялся должностным лицом – войводом (9). В санджаке (уезде) Амшен, по его свидетельству, помимо собственно Амшена имелись еще 3 деребейства (поместных долин), центр первого находился в селе Джемил на одноименной реке (в истоках реки Калапотамос), центр второго – в селе Ортакёй на р. Мапаври, а третьего – в селе Марманд, находившегося в 2,5 часах пути выше приморского поселка Атена (Атина) (10).

Позднее некоторые данные о границах Амшена приводит этнограф С.Айкуни: «район Амшена занимает территорию между Спером и селением Ризе от границ Спера берет начало 2 речные долины, окруженные могучими горами и густыми лесами. Меджду горами Хачеванк и Тетевит, на склоне последней, имеется озеро, богатое рыбой, и которое можно пересечь за 20 секунд. На горе Кёгцер также есть озеро, называемое Айгр-кёл. Из этого озера берут начало 2 реки, которые текут в сторону Спера и там сливаются через 6 часов пути с Чорохом, впадающим, как и другие, через 5 часов пути западнее Иризе (Ризе) в Черное море. Река Чемал (Джемил) течет с гор в правое ущелье и впадает в реку Калапотамос с левой стороны. Территория собственно Амшена начинается от села Ёта пара, которое расположено в 24 часах пути выше Ризе. В 8 часах пути в верх от Ёта пара берет начало река Амшенское Карадере, которая также сливается с Калапотамосом. Река Мапаври впадает в Черное море в 4 часах пути восточнее Ризе и русло ее проходит через одно из ущелий Амшена, высокогорная речка Кале через 2 часа пути с восточной стороны вливается в реку Фуртуна (Бук) возле Чаптоса, образуя долину Тетевит. Река Фуртуна от ущелья г. Хачванк доходит до Прташена, поворачивает и впадает через 2 часа пути в Черное море…» (11).

Природные условия в Амшене, горный ландшафт, труднопроходимые лесные дебри не давали возможности создавать многолюдные поселения. Как правило, тамошние села состояли из 20-30 или из 50 домов, располагались через 1-2 км друг от друга, иногда представляли собой одно-двухдворные хутора. «Когда жилище крестьян становилось тесным, – писал исследователь этнографии Амшена, – тогда братья были вынуждены строить дома в 1-2 верстах далее… на местах, очищенных от леса, а там, где склоны были слишком круты, дома взбирались вверх под самый лес…, вокруг домов насаживали для удобства плодовые деревья…» (12).

Непреодолимые трудности по расчистке и обработке новых участков земли с древнейших времен стали причиной переселения и миграции среди амшенских армян, шаг за шагом отдалявшихся от своей родины.
Дальнейшая судьба правления Амшеном родом Амама Аматуни осталась неизвестной. Можно только предположить, что в условиях национального подъема в Грузии, Армении и Албании в эпоху Багратидов IX-XI вв., Амшен, примыкавший с юга к багратидским владениям Спера, был также вовлечен в круг их политического влияния. Подтверждением этого может быть легенда, сохранившаяся в амшенской среде вплоть до XIX в., о князьях Григоре и Мартиросе, тесно связанных с царским домом. В ней говорится, что «Мартирос попросил Григора выдать замуж дочь за своего сына Арташена. Григор воспротивился. Тогда Мартирос пошел войной на страну Григора, одержал победу, увез его дочь и обвенчал ее с Арташеном и водворил его на престол страны Григора. На одной из больших рек Амшена воздвиг неприступную крепость, которая по сей день называется Арташен» (13).

В этой легенде имеется историческое зерно. Несомненно, ее основой послужили воспоминания о распрях армянских феодалов, но особенно важным является тот факт, что эти армянские владетели, воевавшие между собой, были из «царского дома», которым может быть, в первую очередь, дом Багратидов, расширявших силой оружия и различными политическими путями свою власть и влияние на все новые и новые районы, особенно на близлежащие к Амшену области Тайка и Кларджка в годы правления Давида-Коропалата (961-1001 гг.). В дальнейшем туда же была направлена экспансия грузинских Багратидов, во время их политического подъема. К сожалению, конкретных и более точных сведений о той эпохе почти не сохранилось. В начале XIII в. на северо-восточных окраинах Византийской империи, раздираемой распрями и невзгодами после 4 крестового похода, образовалось новое государство – Трапезундская империя, население которой состояло из греков, грузин и армян, сыгравших значительную роль в сфере международной торговли XIII-XIV вв.

В это время итальянские города-государства, главным образом Венеция и Генуя, образовали свои фактории в Крым и других приморских районах Черного и Азовского морей. Одна из них – Кафа (Феодосия) стала одним из крупнейших перевалочных пунктов транзитной торговли между Востоком и Западом. Большую хозяйственную роль играли также Тана или Зак (Азов) в устье Дона, Матреган на Таманском полуострове, Копан на Северном Кавказе и более 30 небольших морских портов от Азака до Севастополиса (Сухум). Во всех этих центрах, по мнению специалистов, существенная роль принадлежала и армянскому купеческому капиталу. Две третьи от всего населения Кафы (46 тыс. чел.) были армяне, большое количество армян проживало и в других населенных пунктах (14).

В этот период Амшенское армянское княжество, ранее входившее в состав Византийской фемы Халдея (Хагтик), продолжало сохранять свой полунезависимый статус и в новообразованной Трапезундской империи. Имеется интересное сообщение от 1223 г. о труднопроходимых дорогах Халдеи и ее воинственном населении, частично касающееся Амшена. В те годы столкнулись силы Иконийского султаната и Трапезундской империи. Согласно данным «Истории чудотворства святого Евгениоса» иконийский султан разбил свой лагерь недалеко от Баберда (Байурт) и стал допытываться у местного населения о дороге, ведущей в Трапезунд (Трабзон). Те ответили, что им необходимо идти через Халдею, которая труднопроходима и имеет воинственное население. Дальнейшие события полностью подтвердили эти сведения. «Жители земель Хагтик и Мацка, получив весть об удачном сопротивлении трапезундцев, воодушевленные, дождались вечера, уничтожили охрану и коней из вражеского лагеря, пленив многих воинов». Особого внимания заслуживают следующие строки: «реки пленяли беглецов, хватали их лошадей и оружие. А скольких беглецов убили мацукасцы и жители Хагтика в ущельях Тавроса сказать невозможно» (15).

В этом отрывке жители Хагтика очень четко отделены от греков и мацукасцев. Без всякого сомнения под «жителями Хагтика» подразумеваются амшенские армяне, которые, находясь под номинальной властью Трапезундской империи и занимая промежуточное положение между воинственными соседями, постоянно поддерживали боевой дух и готовность сопротивляться любому вражескому войску, что и было продемонстрировано в описанном нападении.

С середины XIV в. в Трапезундской империи возобладали тенденции феодальной раздробленности, первыми отделились периферийные земли, фактические владения империи сузились до района г. Трапезунда. В 1360-х годах Хагтик уже не входил в состав империи, вероятно, к этому времени этот край вместе с Амшеном уже находился в зависимости от Бабердского эмира, который в свою очередь был вассалом Джелаирицов, а затем Тимуридов.

Многовековое молчание летописей о армянском княжестве Амшен прерывается только в XV в., когда эту труднодоступную страну посетил испанский дипломат Клавихо. Некоторые сведения о последнем столетии существования этого княжества содержатся также в сухих и лаконичных памятных записях армянских летописей.
Клавихо, возвращаясь из путешествия в Самарканд на родину, по дороге к черноморским портам остановился в Спере, где был принят тамошним мусульманским правителем (его он называет – Пиахакабей). Затем 13 сентября 1406 г. отправился в Амшен и пробыл там до 15 сентября. Об этой стране он оставил в летописи следующую запись: “В тот день заночевали в одном селении у подножия горы.

На следующий день, в воскресенье, поднялись на высокую безлесную гору. Подъем шел на расстояние четырех лиг и был так крут, что люди и животные взбирались с большим трудом. В тот же день ушли из земель Горгании (Грузии) и вступили в земли Арракиеля; горганы (грузины) люди хорошего телосложения и красивой наружности, а вера их подобна греческой, а язык особый.

В следующий понедельник дневной привал сделали в одной из деревень этой земли Арракиель, а затем заночевали в другой. А причина, по которой этот мавр владел Аспиром (Испиром) и землей Арракиель, следующая: жители этой страны не были довольны своим сеньором, который также звался Арракиель, как и земля. Они отправились к сеньору Аспира (Испира) и сказали, что хотят сделать его своим повелителем, если он вступится за них. Так и поступили, отдав себя в его власть. Он их взял и назначил управлять ими вместо себя одного мавра совместно с одним христианином. Эта земля очень гориста. В ней несколько проходов труднодоступных, где не могут пройти вьючные животные. В некоторых местах с одной скалы на другую переброшены мостики, как будто деревянные, и людям приходится все нести самим. В этой стране мало хлеба, и здесь посланники оказались в большой опасности от самих же жителей, которые, несмотря на то, что они армянские христиане, люди плохие и недоброго нрава. Они не пропускали посланников через свои земли, пока те не дали им кое-что из того, что везли. А шли они по этим горам четыре дня и вышли к строениям у самого моря, от которых было еще шесть дней пути до Трапизонды. Отсюда они шли по скверной дороге до места, называемого Ласурмена (Сюрмене)» (16).

Из приведенного отрывка видно, что Клавихо преодолел труднодоступный Амшен по дороге из Спера в Сюрмене, но называл эту страну по имени ее владельца – князя Аракела (17). Жители Амшена, недовольные своим князем Аракелом, отправились к покровителю соседнего Спера и, выдвинув определенные условия, приняли его подданство. Такое переподчинение было номинальным, поскольку в Амшене совместно управляли 2 должностных лица – мусульманин и христианин. Амшенцы по-прежнему сохраняли свою полунезависимость, что подтверждается произошедшим случаем, когда с принятых и отправленных с большим почетом послов своим сюзереном из Спера они потребовали мзду за прохождение по своей территории.

Точно неизвестно, но, несомненно, что до 1422 г. князем Амшена являлся все тот же Аракел или, по крайней мере, его преемник с таким же именем. Сведения об этом имеются в рукописи № 1617 из библиотеки Иерусалимского армянского патриаршества. В одной из памятных записей в начале рукописи сказано, что она была изготовлена в амшенском монастыре Коштенц в 1422 г. «по просьбе князя князей (паронац парона) Аракела» (18).

Через 3 года, в 1425 г., правителем Амшена уже назван Давит, может быть сын и наследник предыдущего, так как его имя записано в той же самой, заказанной Аракелом, рукописи, но уже в ее последней части: «Пишет летописец… по просьбе парона паронов Давита… в монастыре Коштенц святой Богородицы, что в гаваре Амшен, во времена патриаршества Тер Павгоса, в царствование Скандера (Искандера), в паронство парона Давита» (19).

В первой половине XV в., во времена Искандера Кара-Коюнлу и его преемника Джаханшаха, за обладание Арменией столкнулись два туркменских племенных союза: Ак-Коюнлу и Кара-Коюнлу. Особенно важным для них являлся контроль за город Ернка (Эрзинджан), бывший ключом выхода к Черному морю (Трапезунд и другим морским портам). В этих условиях путь к морю через амшенское княжество, несмотря на труднопроходимость, становился важной транзитной дорогой.

Для купцов были необходимы твердые условия и правила пересечения границ, что, естественно, очень заботило и тех, кто торговал в черноморских городах. Одним из таких торговцев был армянин Ходжа-Шамшадин, реконструировавший в 1431 г. армянскую церковь Чархапан в Трапезунде, а спустя год заказавший переписать рукописный сборник поэзии Н.Шнорали в монастыре Святого Антона, расположенного недалеко от Кафы (20).

В заказанной рукописи князьями Аракелом и Давитом сохранялось письмо вышеупомянутого Ходжи-Шамшадина правителю Амшена парону Давиту. Этот важный документ приводится ниже.

«Именем Бога и Святого Николаоса, согласно твоему прежнему завету перед Богом, парон Давит, сделать благо для купцов и их товаров как годно бога душе, кто бы ни были они, или христиане, или иноверцы, пусть все будет согласно твоему обещанию. Ты же возьми обещание Шамшадина, более честного не бывает. Об этом договоре напиши владетелю пера, что пусть возьмет с груза бер, тампалит, илома, хурчин, погча. И взяв пошлину, обеспечит им беспрепятственно достигнуть границ Басена. И пусть все будет согласно нашему договору, чтобы недоразумений и обмана не было» (21).

Из содержания этого рекомендательного письма стоит подчеркнуть два момента:

1. Ходжа Шамшадин обращается к князю Давиту с просьбой установить определенную таксу и условия для купцов, христиан и мусульман, чтобы их товары могли беспрепятственно пересекать границы княжества.

2. Дает совет обратиться с посланием к владетелю Спера за определенную пошлину пропускать торговые караваны через свою территорию, чтобы «недоразумений и обмана не было».
Это значит, что князь Давит в годы правления Искандера Кара-Коюнлу (1422-1437) обладал большим авторитетом и являлся единоличным военачальником в своей провинции и даже мог давать наставления соседнему владетелю Спера.

Сведения о Давите Амшенском имеются и от 1440 г., когда он продолжал править в родной вотчине со своим юным сыном Вардом. Это свидетельство приводится в рукописи № 7263 из книгохранилища им. М.Маштоца в Ереване. «Ныне, – говорится в ней, – закончена переписка Маштоца (уложения) рукою бессмысленною и неумелою монаха Аствацатура, в гаваре Амшен, в монастыре Хжка, под покровительством Св.Богородицы и данным Богом знамению, по исчислению солнечного календаря в год 1440, в паронство парона Доти (здесь Давита) и юного сына его Варда, согласно божественному вдохновению, аминь» (22).

Спустя два десятилетия армянское княжество в Амшене оказалось в очень трудном положении. По свидетельству неизвестного автора, памятная запись которого сохранилась в рукописи № 3701 Иерусалимского книгохранилища, в 1460 г. «юноша Веке, сын парона Варда, господина Амшена, был пленен Шахали и отдан в руки Соф, коего называют Шэх» (23).

Таким образом, в течение 1440-1460 гг. умер как сам парон Давит. Так и его упоминавшийся в 1440 г. «юный сын Вард». В рукописи 1460 г. уже упоминается наследник этого самого «подростка Варда» – Веке, когда он потерпел поражение от Шахаи, был пленен и отдан «в руки Софу, которого называют Шэх», то есть находившегося в Ардебиле предводителя кызылбашского племенного союза шейха Хайдара Сефевида (1456-1486 гг.)

Шахали, нанесший поражение Веке Амшенскому, был, по всей вероятности, главой отколовшегося от кызылбашей племени Порнак, обрушившегося на Северную Армению и Грузию (24).

Но и после пленения юного Веке армянское княжество Амшен продолжало существовать. Его следующим правителем стал князь Давит, который, вероятно, был сыном князя Варда и братом Веке и назван Давитом в честь своего деда.

Последним веком семивекового существования армянского княжества стал 1489 (минус 1-2 года). Это событие стало звеном в целом ряду подобных завоеваний османских турок, которые после падения в 1453 г. Константинополя, наводя ужас и производя опустошения, поочередно покоряли все новые и новые территории в Малой Азии и Европе. В 1458 г. они захватили Афинское герцогство, в 1459 г. – Серию, в 1460 г. – Морею, в октябре 1461 г. – последний остаток от былого величия Византии – Трапезундскую империю. Немного позже турки утвердились на острове Лесбос, в Боснии, Карамании, в 1475 г. завоевали Крымский полуостров.

Вот как описывается падение Амшена в одном хронографе: «…Видя блеск Евангелия, эти мысли записал священник Григор, недостойный саркаваг (дьякон) и ничтожный летописец. В лето 1489 по армянскому календарю, во времена местоблюстителей армянской церкви Саргиса и Оганеса и настоятельства Вардапета (Архимандрита) Григора и княжество парона Давита, который владел Амшеном, сейчас же ушел и живет в стране Спер. Народ турок, который многочисленнее всех христиан, сделал нас полусиротами, аминь. И я, грешный и безумный писарь, написал об этом, что умер в изгнании в стране Спер, в селе Крынканц под сенью святого Давита, княжение мусульманина Дата и султана Якуба, который владел домом Востока» (25).

Согласно этой хронологии, владетель Амшена, парон Давит, потерпев поражение от турок, покинул свою родину и нашел приют в гаваре Спер до 1489 г., более точная дата нам осталась неизвестна. Не ясно и то, где находился изгнанный князь, заказавший рукопись в с. Крынканц, там или в другом селении (может быть он имел родственные связи с местными династами или собственные владения в этом районе).
Необходимо напомнить, что находящиеся к югу от Амшена гавары Спер и баберд в интересующее нас время, как до, так и после, оставались армянонаселенными. Акоп Карнеци называл гавар Баберд «сладостной и благожеланной страной армянских жилищ», а о Спере писал, что там «население только армянское» (26). В XV в. эти земли становятся ареной длительных военных столкновений. Многие жители были убиты и угнаны в плен, оставшиеся были вынуждены терпеть бесчисленные нападения туркменских племен, затем войну падишаха Ак-Коюнлу Узун Хасана (1468-1478) и османского султана Фатиха (1457-1481), а впоследствии кровавые столкновения сефевидских и османских престолонаследников. В те годы, когда Давит Амшенский находился в Спере, там еще правил падишах Якуб (1478-1490), однако через некоторое время он лишился власти под натиском турок. В 1489 г. (минус 1-2 года) амшенское княжество как самостоятельное политическое образование перестало существовать, попав под власть турецких завоевателей, в летописи названных читахами (27).
Теперь имеется достаточное представление о последовательности правления армянских князей в Амшене в XV в., чтобы составить следующую таблицу:

Аракел (упоминается в 1401 и 1423 гг.)
Давит I (упоминается в 1425-1440 гг.)
Вард (упоминается в 1440 г.)
Веке (упоминается в 1460 гг.)
Давит II (лишен княжения до 1489 г.)

Во второй половине XV в. жил известный ученый педагог Ованес Рабунапет Амшенци, по всей видимости происходивший из амшенского княжеского дома, который учился у воспитанника Григора Татеваци – вардапета Даниела, а затем основал известное в средневековой Армении учебное заведение. После получения ученой степени Ованес Амшенци обосновался в монастыре Авагаванк под г. Ерзнка, который благодаря ему стал играть заметную роль в образовании, педагогике и искусстве рукописи. В летописи 1463 г. университет под его руководством перебрался в Капос, в монастырь Святого Акоба. Тогда же, а именно за 1-2 года до этого, из Амшена был изгнан турками князь Давит II. Поневоле приходит мысль, что между этими перемещениями имеется какая-то внутренняя связь. Может быть Ованес Рабунапет передал доходы от руководимого монастырского хозяйства своим родственникам из княжеского рода Амшена. До конца своих дней в 1497 г. Ованес возглавлял созданное им учебное заведение. Самыми известными из его учеников были: Григор Нюсаци, Барсег Кесараци, Григор Назнанзаци, написавшие сочинения под общим названием «Толкование святого писания» и другие работы.
Ованес Рабунапет – наиболее видный представитель амшенского культурного мира, но его основная научно-педагогическая деятельность прошла вне исторического Амшена. Собственно, в границах Амшена в XV-XVI вв. тоже находились известные монастырские братства и летописные центры.

Авторитетному исследователю монастырских учреждений средневековой Армении А.Воскяну в пределах Амшена известны 3 монастырских комплекса: Хачкар или Хачкеар, Сурб Хачик Хор и Варшамак или Варшампек (28).

Внимательное сопоставление данных об этих монастырях приводит нас к выводу, что монастырь «Сурб Хачик Хор», находившийся возле селения Егновит, тот же самый «Хачкар». Можно предположить, что название «Хачик Хайр» в народной этимологии произошло от названия горы Хачекар или Хачкар (чанск. Кашкари) (29). На русской 10-верстной карте Кавказа и Малой Азии название Качкар носят две различные вершины Пархарского хребта: та, с которой берет свое начало приток реки Фортуна Качкар-су, называется Варсамек-Качкар, другая, находящаяся от первой в 28 км к северо-востоку, называется просто Качкар. Следовательно, Варшамак или Варсамбек – тот же самый монастырь Хачекар или Сурб Хачик Хор, который получил свое название от горы Хачкар (Кашкари) – Варсамек. А сохранившаяся в этих местах легенда о «Варшамаке Христа», пересказанная Г.Алишаном (30), вероятно, возникла из неправильной этимологизации названия горы. Этот монастырь находился возле села Егновит. Это подтверждает памятная запись Карапета Ереца в переписанном им в с. Егновит лечебнике (жишкаране): «Под покровительством Святой Богородицы и Святого Сиона в монастыре Хачик Хор, господи, спаси и сохрани землю нашу Амшен» (31). Упомянутый Карапет был весьма плодовитым переписчиком и, по нашему мнению, жил в селе Егновит примерно в 1499-1528 гг., его руке принадлежат Бжишкаран (лечебник), сборник различных материалов, богословский календарь, сборник Нерсеса Шнорали «Сын Иисс», два «Маштоца» (уложения), три Шаракноца (молитвенника). Другой амшенский переписчик по имени Ованес Малаз переписал в 1517 г. лечебник, а в 1523 г. – Евангелие (32).

По всей видимости, Хачекар был самым значительным монастырским учреждением Амшена, но не единственным. В середине XV в. здесь существовали еще 2 монастыря – Коштенц и Хужка, о местоположении которых А.Воскян сведений не имел. Первый из них, Коштенц, упоминается в связи с князьями Амшена Аракелом и Давитом в летописи от 1422-1425 гг. переписчиком Хачатуром (33). Монастырь Хужка известен с 1440 г., когда книгописец Аствацатур переписал Маштоц (34).

В Амшене были созданы и сотни других рукописей, которые, однако, в течение последних веков либо погибли в пожарах войн, либо до сих пор остаются неизвестными научному миру (35).

Вне Амшена, в других исторических учреждениях культуры Армении, трудились и творили многочисленные выходцы оттуда. Нам известны лишь имена некоторых из них. Так, Ованес епископос Амшенци в 1401 г. написал поэтические воспоминания. Известны также несколько строк из сочинений Акопа Амшенци от 1428 г. Оба эти мемуариста, несомненно, создали множество произведений (36), (37). Другой амшенский летописец монах Мовсес в 70-е г. XV в. творил в монастыре Бердака в области Хагтик, где переписал евангелие (38).

Для изучения памятников письменной культуры Амшена большое значение имеет рукопись № 7056 из ереванского Матенадарана, которая украшена прекрасными миниатюрами и нотными записями. Этот Шаракноц (молитвенник) переписал в 1506 г. служитель Айрапет «из гавара Амамашена» в районе Когонда (Колония). К этому списку культурных деятелей из Амшена новые имена смогут добавить еще неисследованные рукописные памятники.

Перед тем, как закончить тему развития амшенской культуры, два слова хочется сказать об их устном творчестве, достаточно хорошо изученном, благодаря таким собирателям фольклора как С.Айкуни, Г.Срвандзтянц (39).

«По естественным причинам своей земли» амшенские армяне продолжали долгое время сохранять культурную самостоятельность, поэтому они смогли сберечь армянские названия гор и ущелий, сел и хуторов своей родины. Амшенские христиане и мусульмане помнят также свои древнейшие песни, пословицы и загадки, веселые истории, высмеивающие глупость людей. Стоит привести хотя бы тот факт, что Ованес Туманян при создании общеизвестных рассказов «Кикос» и «Барекендан» положил в основу сюжет из сказания амшенских армян «Ай Гаспар» (40), (41).

Армянское княжество Амшена упорно сопротивлялось экспансии Османской империи и сохраняло свое полунезависимое существование еще около трех десятилетий после падения Трапезундской империи. Но и после упразднения княжеской власти (1489 г.) в Амшене сохранили самостоятельность в его неприступных и своенравных горах мелкие армянские владетели – дзорапеты (деребеи). «В этих труднодоступных горах, – писал А.Ташьян, опираясь на данные К.Коха, – местные князьки ведут полунезависимое существование». Это состояние долго сохранялось и под властью Османской империи, что еще застал и прекрасно описал К.Кох в 40-х гг. XIX в. Будучи гостем у одного мусульманского юноши из деребейского дома в районе Джемил, К.Кох вспоминал, что даже по внешнему виду было заметно, что «в его жилах течет исключительно армянская кровь» (42).
Некоторое время свою полунезависимость сохраняли и амшенцы, ушедшие из Амшена и расселившиеся по берегу Черного моря. Например имеется свидетельство от начала XIX в. об амшенцах селения Хуршумли (Хуршунли), расположенного недалеко от местечка Чаршамба, согласно которому все там были «воинами из поколения в поколение, среди них они выбирали себе князя-дзорапета, руководившего их войском, у мужчин страха не было, они воевали с деребеями…» (43).

Существенных изменений в жизни армян Амшена и близлежащих земель не произошло и в XVI веке, только к середине XVII в. турецкое государство начало преследовать христиан и насильственно навязывать им ислам. Для Амшена и других армянских районов переход в мусульманство (прозелитство) стал настоящей трагедией, которая, несомненно, описывалась и освещалась современниками, однако эти свидетельства до наших дней не дошли, поэтому в этом вопросе приходится ссылаться на народные предания и легенды, записанные этнографом С.Айкуни преимущественно у армян-мусульман района Кара-дере (Сев-гет, Сюрмене) и повествующих о событиях 1708-1710 гг. (44). Согласно этим фактам начало прозелитства в Амшене можно отнести к середине XVII в.

П.Тумаянц, один из лучших знатоков амшенского армянства, составивший свои записи в 1870-е гг., отмечал, что в Кара-дере армяне переселились из Спера, Баберда и особенно из Амшена, «чтобы избежать прозелитства еще 170-180 лет назад», т.е. в 1690-е гг. «Но спустя некоторое время, – продолжает он, – когда все жители Амшена были отуречены, преследования обрушились и на Кара-дере, тысячи семей со своим скарбом вновь бежали в район Трапезунда, Орду, Уние, Чаршамбы, Бафры, Синопа и так до Адапазара».
В селе Узи-Самира П.Тумаянц видел один молитвенник, в памятных записях которого была изложена история исламизации армян Кара-дере, но, к сожалению, в своей статье он их не воспроизводит, а только пересказывает содержание: «Все жители Кара-дере отуречены, остальные бежали. В 1780 г. были случаи, когда руками отуреченных армян было совершено много беззаконий и кровопролитий в селе Хагат, что в Кара-дере, жители которого бежали, а воспоминания записал священник Тер-Карапет» (45).

Приблизительно в тот же период происходила и исламизация армян в долине р. Чорох и амшенцев в районе Хопа (Хопа-Хемшин). Григор Арцруни в одной из своих публикаций сообщал, что армяне из Олти приняли магометанство за «80-100 лет до этого», то есть где-то в 1780-1820 гг. (46).

Таким образом, исламизация армян Амшена, долины Чороха и района Кара-дере происходила в течение нескольких десятилетий, начавшись в середине XVII в. и в основном закончилась к 1820-м годам (47).
В 10-е годы XIX в. побывавший в этих местах мхитарист М.Бжшкян в своей известной работе «История Понта» писал о том, что «амшенские армяне половина наполовину полухристиане-полумусульмане, многие обратившиеся (в ислам) сохранили христианские традиции, службу и молений не проводят, но на Вардавар и Воздвижение посещают церкви, жгут свечи и приносят жертвы духам своих предков». То же самое он говорил об армянах Кара-дере (Сюрмене): «Есть старики (среди них), которые знают христианские обычаи, они ставят крест под крышей, огораживают его и молятся там в углу» (48).

Это состояние «половина наполовину» хорошо иллюстрируется данными об одновременном бытовании среди амшенцев христианских и мусульманских имен, как например, Али-Саркис-Карапет-оглы, Махмуд Ованес-оглы и т.д. (49).

Продолжительное соблюдение христианских обрядов и традиций затрудняло борьбу с ними ревнителей мусульманской веры. Но уже в последние десятилетия XIX в. в этом крае магометанство одержало полную победу. П.Тумаянц в те годы писал, что амшенцы «христианства уже не помнят» и во всем районе проживает лишь 20 семей христиан в известном селе Егновит (Елеховит) (50).

В средние века, как и во многих других странах, в Османской империи сложился теократическо-деспотический режим. Греки, лазы, грузины, армяне и другие национальности, перешедшие в ислам, становились просто турецкими «мусульман» (ами) или «османлы». Однако, амшенские армяне и после принятия магометанства сохранились как отдельная этническая общность, они продолжали пользоваться амшенским диалектом, помнили свои предания и обряды.

Во многих районах Анатолии по распоряжению губернаторов, с целью искоренения употребления армянского языка, предписывалось говорить только по-турецки. Применялся ли этот варварский закон в Амшене, нам неизвестно. Однако и здесь турецкие государственные и религиозные деятели понимали, что говорящие на родном языке новоиспеченные «османлы» поздно либо рано вновь обратятся к традициям своего народа. В середине XIX в. несколько семей исламизированных армян снова стали христианами. После этого случая мусульманское духовенство усилило гонения на употребляющих армянский язык, постановив, что «7 сказанных мусульманином армянских слов будут приравниваться к одному ругательству». После этого случая во многих селах «амшенские женщины, не знавшие турецкого языка, палками изгнали мулл. Тогда мужчины, чтобы избежать погромов, собрались на сход и постановили, что они будут платить за каждое сказанное по-армянски слово 5 овец». (51). Но, несмотря на принуждение амшенских армян расстаться со своим языком, в их семьях и по сегодняшний день употребляется родной говор. Несколько лет назад известный востоковед-филолог Ж.Дюмезиль записал и исследовал 3 рассказа на амшенском диалекте со слов студента-хемшина Исмета Акбиюка (52). Этот факт подтверждает, что даже у молодого поколения амшенский язык не вышел из употребления даже через 2 века после принятия ислама их предками.

Амшенские мусульмане смогли сохранить и свои семейные обычаи и обряды. Особенно показателен тот факт, что, считаясь храбрыми, честными и добросердечными среди своих мусульманских соседей, греков, лазов и грузин, они не роднятся с ними и четко отделяются от других, называя себя хемшин(ами), помнят не только о своей родине, но и своем армянском происхождении.

Точных данных о численности хемшин нет. В конце прошлого века называлось число – около 16000. «В гаварах Амшен и Сев-гет, – писал С.Айкуни, – было 16000 домов армян, расселенных в глухих местах и селениях и по естественным причинам своей страны лишенных всякого общения с внешним миром» (53). Р.Ачарян писал, что до геноцида 1915 г. в Турции проживало около 20000 амшенских христиан и «столько же, примерно, армян-мусульман» (54).

Более основательно вопрос о численности хемшин разработал известный исследователь истории и этнографии амшенских армян Б.Т.Торлакян. По его данным, в прежнем Трабзонском вилайете проживало около 65 тысяч армян-христиан и примерно 100 тысяч исламизированных амшенцев (55).

Теперь скажем несколько слов о переселении амшенских армян со своей исторической родины в причерноморские районы Турции и Кавказа.

Об амшенских армянах, обосновавшихся в районах Хопа и Кара-дере, мы уже упоминали. Такое же переселение амшенцев происходило и в восточном, и в западном направлениях. Они шаг за шагом отдалялись от своей родины, естественно, сталкиваясь там с местным населением, грузинами и лазами. Имелись даже предания о войнах и столкновениях между ними, которые, к сожалению, записаны не были (56).

Процесс переселения особенно усилился с середины XVIII в., когда в Амшене началась насильственная исламизация. Чтобы избежать прозелитства, одна часть амшенцев переселились в район Кара-дере (Сев-гет, Сюрмене), другая – в Трабзон, Орду, Чаршамба. Через несколько десятилетии начались религиозные преследования уже в Кара-дере, вынуждая армян-христиан уходить все дальше на южные берега Черного моря, от Синопа до Батума. Несомненно, что в этих районах поселения амшенских армян существовали и раньше, но особенно число их увеличилось после новой волны миграции армян.
Р.Ачарян в своей работе «исследования амшенского диалекта» приводит перечень армянских селений, расположенных между Синопом и Трапезундом, большая часть жителей которых являлась амшенскими армянами.

Для изучения истории и этнографии, фольклора конца XIX – начала XX вв. амшенских армян и шире, понтийских армян многое сделал чудом спасшийся от турецкой резни амшенский патриот-краевед Барунак Григорьевич Торлакян, он подготовил сборник «Амшенская этнография», ценные материалы из которого послужат основой для дальнейшего изучения амшенских армян. Он рассмотрел также в своих опубликованных статьях вопросы просвещения амшенских армян и другие темы (57).

Политика антиарменизма турецкого государства своей наивысшей точки достигла при кровожадном самодержце Абдул-Гамиде II и его преемниках «младотурках», которые спланировали и осуществили геноцид в апреле 1915 г. В восточных провинциях Турции повсеместно, где испокон веков жили армяне, были зверски уничтожены сотни тысяч мужчин, стариков, женщин и детей, жертвами «великой катастрофы» (Мец Ехерн) стало и большинство амшенских армян. Немногие, чудом спасшиеся, укрылись в горах, объединились в партизанские и гайдукские группы, приняли участие в борьбе за жизнь и свободу с ненавистным врагом. Благодаря их героизму тысячи беззащитных жизней были спасены от неминуемой смерти и с их помощью переправлены в Россию.

Армянские беженцы в основном расселились на черноморском побережье Кавказа и в Крыму, в краях, где армянское население, спасаясь от гибельной действительности, поселилось еще несколько столетий назад.

Об армянской колонии в Крыму написан целый ряд научных работ, поэтому здесь не имеет смысла подробно останавливаться на этом вопросе.

Предания об образовании крымской армянской колонии выходцами из Ани в памятных записях XVII в. большой достоверности не имеют. Не отрицая возможности переселения в Крым многочисленных групп армян из багратидской столицы г. Ани, все же убежден, что основную часть крымских армян составили переселенцы из Трапезунда, Амшена, Баберда и Спера. Этот вопрос заслуживает более подробного анализа, особенно уточнение всех имеющихся свидетельств о переселении армян из районов высокой Армении в Крым, между которыми в позднем средневековье существовали теснейшие взаимоотношения. Пока же с уверенностью можно сказать, что Крым является для амшенских армян знакомой землей. Это предположение подтверждается данными армянской диалектологии. Известно, что древнейший диалект крымских армян был утерян, поскольку уже в XVI в. они были кипчакоязычными. Но в какой-то мере следы древнего говора крымских армян сохранились в нор-нахичеванском диалекте, который имеет общие черты с наречием амшенских армян, в том числе в фонетике. Так звук «р» только в этих двух диалектах в корнях слов изменяеся на звук «ш», как например в словах «машд-машт» (диал.) - «март» (литер.), «ештал» (диал.) - «ертал» (литер.), «мошти» (диал.) - «морти» (литер.) и др.

Со средних веков через Крым амшенские армяне получили доступ в земли России и Украины. Академик Н.Марр в научной поездке по Лазистану встречался с двумя армянами-хемшинами, один из которых имел пур (пекарню) в Ревеле (Таллине), а другой более двадцати лет жил и работал в Киеве. Вероятно, эти маршруты были хорошо знакомы амшенцам по многовековому опыту.

В 1860-е годы, но особенно после окончания русско-турецкой войны 1877-1878 гг., началось массовое переселение амшенских армян на кавказский берег Черного моря, в Сухум, Сочи, Мацесту, Лоо, Мцару, Цебельду, Адлер, Тенгинку (Шапшуку), Новый Афон, Гагру и другие места. В дальнейшем с побережья амшенские армяне мигрировали на Кубань, в Майкопский округ, а также в район г. Екатеринодара (Краснодара). Ценные исследования по этнографии амшенских переселенцев начала ХХ в. в Абхазии оставил О.Мурадян, давший характеристику их роли в хозяйственном освоении края: «Можно сказать, что кавказское побережье расцвело и стало стабильно развиваться со времени переселения сюда армян. Это хорошо заметно в Сухумском округе, в котором армяне появились в 80-х гг. XIX в. Когда здесь высадились первые переселенцы, они застали лишь опустевшие и разрушенные селения. Теперь Сухумский округ, одно из самых процветающих мест на кавказском берегу, а его табачная промышленность, лучшая во всей России. До прихода армян по всему побережью обитали лишь звери. Упорным трудом, расчищая земельные участки от дремучих лесов, они вводили в оборот все новые и новые поля и плантации. Площадь пашни в этих лесистых краях увеличилась на сотни десятин. И наибольшая заслуга в этом деле принадлежит турецко-подданным (амшенским армянам)…» (58).

Эти строки были написаны около семи десятилетий назад, когда численность армянского населения в тех местах не достигала и 15000 человек. Спасшиеся от турецкого ятагана амшенцы своим каждодневным усердием способствовали обустройству этого края, ставшего их новой родиной.

Сегодня амшенские армяне, обосновавшиеся и проживающие в Абхазии и Краснодарском крае, имеют свои школы, учреждения культуры и тесно связаны с Советской Арменией.

ПРИМЕЧАНИЯ
1. Очерк был опубликован в книге Б.Г.Торлакяна «Амшеноармянская этнография», Ереван, 1981. Перевод осуществлен с некоторыми сокращениями. Автор перевода М.Даниел.
2. История вардапета Гевонда. СПб, 1887 г., С. 167-169 (на др.арм.яз.).
3. Там же, С. 168-169.
4. Ован Мамиконян. История Тарона, Ереван, 1952, С. 284 (на др.арм.яз.).
5. Амшенские армяне, как и трапезундские и крымские, выводят себя из знаменитого центра багратидской Армении – г. Ани, но фактов, подтверждающих эту легенду, не сохранилось.
6. Гетум. История татар, Венеция, 1842, С.15 (на др.арм.яз.).
7. Рюи Гонзалес де Клавихо. Дневник путешествия ко двору Тимура в Самарканд в 1403-1406 гг. СПб, 1881, стр. 382-384.
8. П.Тумаянц. Понтийские армяне / Лума, 1899, Кн. 2, С. 164. (арм.яз.)
9. К.Кох разъяснял, что термином «войвод» называют правителя санджака (уезда) Османской империи с христианским населением, а правители районов с мусульманским населением назывались «мотеселим».
10. Путешествие в Понтийские горы и Турецкую Армению профессора Карла Коха, Веймар, 1846. С. 22-25 (нем.яз.).
11. С.Айкуни. Амшен (Арарат, 1895. С. 296) арм.яз.).
12. С.Айкуни. Жизнь армян в селах Трапизона (Арарат, 1905. С.789) арм.яз.).
13. Он же (Арарат, 1895 С. 295-297) арм.яз.)
14. Зевакин Е.С., Пенчко Н.А. Очерки по истории генуезских колоний на западном Кавказе в XIII-XV вв. / Исторические записки, № 3. 1938.
15. Успенский Ф.М. Очерки из истории Трапезундской империи, Л. 1929, С. 52-56.
16. Рюи…, Указ. соч., стр. 382-384, Акопян Т. Описание путешествий, т. I, Ереван, 1932, стр. 142-143. (арм.яз.).
17. Случай такого перенесения имени или титула правящего династа на название страны нередки в средневековом летописании. Здесь Клавихо перенес имя князя Аракела на страну Амшен.
18. Памятные записи армянских рукописей ХV в. (далее – ХV), ч. I, стр. 344, Ереван (на арм.яз.).
19. ХV, ч. 3, стр. 365.
20. М.Бжшкян. История Понта, который есть Черное море, Венеция, 1819, стр. 81 (на др.арм.яз.).
21. ХV. Ч. 1. С. 345.
22. ХV. Ч. 1. С. 510.
23. Эту ценнейшую хронографию неизвестного автора приводит в летописи Самюэл Анеци.
24. Свод армянских рукописей из Никомедии и окрестностей, Венеция, 1969, стр. 21 (арм.яз.).
25. ХV. Ч. 3. С. 470.
26. Краткие хронографии XIII-XVIII вв., т. 2, Ереван, 1956, стр. 553 (арм.яз.).
27. В армянских источниках XV-XVI вв. термин «читаг» или «читах», в смысле османских турок употребляется довольно часто.
28. Воскян А. Монастыри Высокой Армении, Венеция, стр. 183-199. (арм.яз.).
29. Марр Н. Я. Из поездки в турецкий Лазистан, СПб., 1910. С. 608.
30. Алишан Г. Описание Великой Армении, Венеция, 1855. С. 39 (на др.арм.яз.).
31. ХV. Ч.3. С. 288.
32. Воскян А., Указ. соч., С. 185-189.
33. ХV. Ч.3. С. 365.
34. ХV. Ч.1. С. 510.
35. Айкуни С. Указ.соч. // Арарат, 1895. С. 297.
36. ХV. Ч.1. С. 18-19.
37. ХV. Ч.3. С. 368-369.
38. Воскян А. Указ.соч., стр. 171.
39. Ачарян Р. Исследования амшенского диалекта. Ереван, 1947 (арм.яз.)
40. Айкуни С. Указ. соч., стр. 397-398. Сравните с плачем и стенаниями матери Кикоса из рассказа «Кикос» О.Туманяна, Айкуни С. // Арарат, 1895. С. 400. то же.
41. Срванздянц Г. Масис, 1886, № 3824. С. 963, Ачарян Р. Указ.соч. С. 217-218 (обе арм.яз.).
42. Ташьян А. Армянское население от Черного моря до Карина, Вена, 1921.
С. 27 (арм.яз.).
43. Бжишкян М. Указ. соч., С. 49.
44. Айкуни С. Покинутые и забытые армяне. Сев-гет. // Арарат, 1895. С. 239-243. (арм.яз.), он же. Тер Карапет – священник Торослеци // Сб. Новые свидетельства об армянах, Вагаршапат, 1903. С. 702-709 (арм.яз.).
45. Тумаянц П. Понтийские армяне // Лума, 1899, Кн. Б. С. 175-177 (арм.яз.).
46. Мшак, 1887, № 5.
47. Кох К. Указ. соч., С. 75.
48. Бжишкян М. Указ. соч., С. 92-93-97.
49. Мшак, 1887, № 13.
50. Тумаянц П. Указ. соч., С.156.
51. «Арарат», 1897, стр.297, «Лума», 1899, кн. Б, стр.175.
52. Дюмезиль Ж. Три образца говора армян-мусульман из Амшена // Revus des Etudes Armeniensnes, nouvelle serie, t. IV. 1967, p. 19-35 (франц. яз.).
53. «Арарат», 1895, стр. 239.
54. Ачарян Р. Указ. соч., стр. 10.
55. Торлакян Б. Г. Численность и поселения амшенских и понтийских армян в 1914 г. // ИФЖ, 1970. № 2. С. 213. (арм.яз.).
56. «Арарат», 1895. С. 296.

Очерк одним файлом на русском. Формат *.CHM


Здесь лежит полная версия книги Хачикяна на турецком языке:

Артём, спасибо тебе за оформление книги. Прекрасно сделано!..

Артем, спасибо за книгу!
А фотографии в более высоком разрешении у тебя есть?