- Cредневеко-вая армянская крепость Зил-кале (Арташен)
- 7.jpg (20.75 KiB) Viewed 48824 times
В следующий приезд мне удалось проехать за Зил-кале, остановиться в поселке Чат, откуда одна дорога вела на Элевит (Ехновит) и Хачиванак, другая — на Баш-Хемшин и Верчембек (Верджнабак). В поселке Элевит подтвердилась информация об армяно-мусульманах, переселившихся в 1945 году в Эрзрум и рассказ об Апеле, который хотел построить церковь. В поселке гостил представитель одной из уехавших семей Мола-оглы. Не встречаясь со мной, он передал, что в их семье не знают армянского языка, и они всегда были мусульманами. Хозяин местного магазина рассказал, что его предки переселились сюда из Зил-кале после отъезда семьи Мола-оглы и других армяно-мусульманских семей. Он повторил армянские название частей тела, записанные мною в Самсуне, и добавил, что "прозвища" есть в селах Зил-кале, Кобош и Улку.
В надежде увидеть развалины Элевитского монастыря я решил подняться на гору близ поселка. В Амшене было не меньше трех монастырей, что подтверждается показаниям местных жителей. При монастырях имелись школы, скриптории, известны созданные здесь рукописные церковные книги.
К монастырю Элевит ведут две дороги — обходная, длиной 5 километров и прямая в гору. Местные проводники утверждали, что от монастыря почти ничего не осталось, но я все же решил подняться один, напрямик. В тумане гора плохо просматривалась, путь до монастыря оказался круче и длинней, чем я ожидал. Через полтора часа я увидел на ровной площадке два странных сооружения из камня — большой и малый конусы. Потом разглядел на земле перевернутые могильные плиты длиной в полтора метра. Я попытался перевернуть обратно хоть один из тяжелых камней и взглянуть на лицевую сторону, но слишком устал после подъема, сил не хватило.
Рядом сохранились фундаменты нескольких строений. Большее из них, центральное имело размеры примерно 8 на 10 метров. Идеально отесанные плиты облицовывали родник и небольшой бассейн метра 3 длиной — очевидно, водопой для овец. Такие же старинные плиты я потом видел внизу, в стенах строений поселка — их использовали, как строительный материал. Вода источника показалась мне очень вкусной. Плохая видимость не позволяла снимать на фотоаппарат, я снимал только на видео.
Из-за нехватки времени пришлось быстро отправиться обратно вниз. В густом тумане стреляли, местные жители кого-то звали. Я думал, ищут меня, но, как оказалось, пропал турецкий инженер, который был занят на строительстве дороги для туристического маршрута. Люди волновались, потому что здесь водились волки, а годом раньше медведь убил и съел французского туриста. Мне стало не по себе, сразу вспомнились кости очень крупного животного, увиденные во время подъема.
На следующий день мы отправились по дороге на Баш-Хемшин. Не доехав до него нескольких километров, свернули на Кале-кей (Вараш), где на горе возвышались развалины некогда могучей крепости. Осмотрев развалины, мы познакомились с местным жителем — его предки, турки из Кавказа приехали сюда 150-200 лет назад и выкупили землю у переселяющихся армян-мусульман. Этот человек показал нам заброшенное кладбище с вымощенной камнями дорогой. Он утверждал, что на кладбище есть армянские могилы. Некоторые из массивных каменных оград, рассчитанных на несколько могил, имели важное отличие — нишу на внешней стороне. Такая же ниша встречается на могилах амшенских армян в Абхазии (поселок Эшера) — это место для поминальных свечей.
По возвращении в Чат мы встретились с мухтаром поселка Баш-Хемшин. Он рассказал, что примерно 150 лет назад семьи Закар, Чалмашер, Кесоглы, Гостан (Бостан) покинули поселок в направлении Хоторджура. Житель Улку сообщил, что армяне-мусульмане ушли через Хачиванак в Хоторджур примерно 150 лет назад. Несомненно, оба имели в виду одно и то же событие — уход из Амшена большинства армян-мусульман, сохранивших родной язык. Это были предки нынешних Хопа-хемшилов, которые появились в бассейне реки Чорох как раз примерно 150-200 лет назад. Но какова была причина переселения?
По свидетельству Айкуни в середине XIX века несколько семей исламизированных армян Амшена снова стали христианами. После этого мусульманское духовенство усилило гонения на употребляющих армянский язык, постановив, что "семь сказанных мусульманином армянских слов будут приравниваться к одному ругательству". Во многих селах "амшенские женщины не знали турецкого языка", что привело к массовому переселению в более безопасные места.
Проезжая на обратном пути поселок Улку, мы сделали остановку у придорожного кафе, где познакомились с местными жителями. Те рассказали об армянском прошлом многих своих односельчан. Например, предком семьи Енап был Агоп, а их "прозвище" было Гирагосанч. Такие же семьи есть в Емишли (Кобош), возможно, и в других селах. Все наши собеседники в кафе знали армянские названия частей тела. Улку по их словам состоит из нескольких кварталов: Гомаинч (амшено-армянский "гомац инч" — тихо спускайся), Мез мун, Эрох — место прежней школы, Хачикли — место прежней церкви, Молавейс.
Армянские прозвища жителей Улку, Кобоша, Зил-кале, Зухи и других поселков позволяют предположить в них потомков исламизированных амшенских армян, оставшихся на месте после событий середины XVII века. Естественно нельзя считать всех хемшилов потомками исламизированных армян — в течение трех столетий в результате потока естественной миграции жители Хемшина покидали свой очаг в поисках заработков и, наоборот, здесь селились приезжие из других мест Турции. Возможно, в Хемшин целенаправленно заселялись турки, чтобы ускорить процессы ассимиляции. Об этом говорит факт открытия в Хемшине одного из первых турецких университетов черноморского побережья, что способствовало быстрому проникновению турецкой культуры в хемшилскую среду.
Надо отметить, что люди, называющие себя турками, не всегда вкладывают в это этнический смысл. Для многих граждан Турции сознавать себя турками означает примерно то же самое, что для нерусских граждан России сознавать себя россиянами. Можно привести и другие аналогии: понятия "советский человек", "американец" постепенно складывались в результате известных исторических процессов, в результате целенаправленной политики.
Современное понятие "турок" — результат жесткой и решительной политики Ататюрка. Принятая в условиях полного развала Османской империи, она объединила под именем "турок" исламские и исламизированные этнические группы разного происхождения. При Ататюрке впервые государство было названо Турцией. Если не считать Стамбула, в стране практически не осталось христиан и настал удобный момент выдвинуть лозунг: "Турки — это люди, живущие в Турции". Чтобы оценить всю значимость этого новшества, стоит процитировать историка, специалиста по Османской империи и Турции Бернарда Льюиса, известного своей крайне протурецкой позицией в вопросе о геноциде армян. В книге "Происхождение современной Турции" Льюис пишет: "В имперском оттоманском обществе этнический термин турок использовался редко и главным образом в уничижительном смысле — вначале он относился к кочевникам тюркского происхождения, потом к невежественным и неотесанным тюркоязычным крестьянам Анатолии. Оттоманский господин из Константинополя счел бы оскорбительным для себя слово "турок"".
Надо признать, что методы Ататюрка оказались более эффективными, чем политика по созданию "советского" или "югославского" народов. Любое внешнее давление на Турцию способствует только дальнейшему сплочению населения вокруг турецкой национальной идеи и турецкого государства. Мой собеседник хемшил, признающий свое армянское происхождение, утверждал, что будет воевать за Турцию в случае нападения на нее извне.
В поисках следов группы Севгедаци я заехал в район Карадерли. Старожилы здешнего поселка заселились относительно недавно, 50-60 лет назад и ничего не знают об армянах. Нужно отдавать себе отчет, что Кара-дере — открытое ущелье, в отличие от других ущелий Амшена. Через Кара-дере проходит дорога на Байбурт, что в прошлом способствовало как оттоку прежнего населения, так и притоку нового. Во время событий 1915 года фидаины из числа Карадерли (Севгедаци) воевали против турок вместе с фидаинами армян-христиан Амшена. В то время исламизированные армяне Карадерли говорили на амшенском диалекте армянского языка и сознавали себя армянами. Есть информация, что известный фидаин Мадилян был "гардашем" — побратимом предводителя Карадерли Текке-Азиза. О потомках этого Текке-Азиза старожилы поселка с трудом, но вспомнили, сказав, что те живут западнее, в сторону Трабзона, в Мачке, примерно километрах в пятнадцати пути по горам.
Дальше я направился в бывшее селение Торосли, где местные жители тоже ничего не помнили об армянах. Там мы обнаружили заброшенные старинные дома, по словам местных жителей им было 200-300 лет. Сложенные из камней стены несли на себе следы разрушения. На близлежащем кладбище многие могилы напоминали могилы амшенских армян — ограды были достаточно большие в отличие от мусульманских оград, рассчитанных на одну могилу.
Стоя среди старых домов Торосли, я вспомнил историю исламизации здешних армян, известную по работам видного исследователя Саркиса Айкуни.
Около 1710 года в регионе Кара-дере начались новые гонения на христиан, новые попытки насильственной исламизации. Под руководством священника Тер-Карапета из селения Торосли армяне с оружием в руках остановили фанатичную толпу под предводительством мулл. В ответ целое полчище янычар неожиданно ворвалось в Торосли в праздничный день Великой Субботы. Тер-Карапет был разрублен на части, население подверглось резне. Чтобы сохранить свои жизни и жизни своих детей, уцелевшие жители Карадере согласились принять ислам. Получив короткую передышку, часть из них бросила дома и имущество и бежала в леса на запад в сторону Трабзона, Орду, Джаника, Синопа и Атабазара. Спасшиеся родственники Тер-Карапета обосновались в селе Калафка близ Трапезунда. Здесь сын убитого был рукоположен в священники под тем же именем и дал обет, что в их роду всегда будут рукополагаться священники под именем Тер-Карапет и хотя бы раз в год они будут тайно посещать Сев Гет, чтобы утешать народ.